Капитализм с алчной блондинкой

Руку, товарищ, — этими словами заканчивается пьеса Александра Островского «Лес», и в этом месте зрителю положено слегка воспрянуть духом, утирая навернувшуюся ненароком слезу.

Да, актер-трагик Несчастливцев, забияка и алкоголик, покидает усадьбу своей тетки, помещицы Раисы Павловны Гурмыжской, таким же нищим, как и пришел. Его друг, комик Счастливцев, оказывается неважным лицедеем и под мухой раскрывает ключнице Улите, что они не офицер и слуга, за которых себя выдают, а бродячие актеры. Гурмыжская, которая вначале приготовилась чуть ли не отдать деньги объявившемуся некстати племяннику, теперь может спокойно выгнать обманщиков вон и выйти замуж за юного прохвоста. Но, устраивая сердечные дела безответной Аксюши, актерское братство, как принято показывать, одерживает моральную победу над жадными и лицемерными трутнями-дворянами.

Постановщики Островского испытывают соблазн подчеркнуть и усилить этот высокоморальный хеппи-энд, выдавив из зрителя дополнительную слезу. Взять «Лес» режиссера Григория Козлова в Театре на Литейном, где Аксинья трогательно жертвует ради высокого искусства своим жалким бабьим счастьем. Совсем не сентиментален, однако, спектакль «Лес», премьера которого состоялась в театре «Комедианты». Здесь из Островского не делают крепкого водевильщика, здесь зло торжествует на всех фронтах. Роль Гурмыжской можно считать бенефисом актрисы Нины Мещаниновой. Потускневшая красавица-блондинка, сохранившая обаяние, искру во взгляде и магнетизм, Гурмыжская полна решимости не упустить свой шанс на вторую молодость с недоучившимся гимназистом Булановым (Андрей Венгелис). «Лес» великий драматург написал еще и как остроумное состязание в актерстве, где побеждают отнюдь не профи. Мещанинова ведет каждую сцену, то быстрее, то медленнее раскачиваясь на качелях между искренностью и притворством. Ее искренность притворна, а притворность — искренна. Куда до нее остальным, лицедеям не по призванию, а по нужде! Несчастливцев (Андрей Шимко) может, конечно, напугать ее почти до смерти своими эскападами, как может и нащупать слабое звено в душе купца Восьмибратова, но бывший дворянин, ставший актером, слишком интеллигентен, слишком наивен для того, чтобы выжить в лесу первого русского капитализма. Счастливцев (Сергей Николаев) не уступает ему ни в игре, ни тем более в проницательности, но выиграть у такой, как Гурмыжская, — все равно что оппозиции победить на выборах, где голоса считает волшебник Чуров. Раиса Павловна— прирожденная пиарщица, она умеет обращать себе на пользу даже кажущееся торжество противника.

Когда Несчастливцев широким жестом отдает последние деньги на приданое Аксюши, за которую должна была хлопотать сама помещица, Гурмыжская не теряется. «Я очень рада, моя милая, что так устроилось, и готова способствовать твоему счастию всем, чем могу; я даже не откажусь быть твоей посаженой матерью», — говорит Раиса Павловна, довольная экономией. Вероятно, режиссер Михаил Левшин не думал об отражении актуальных событий, но, глядя на Гурмыжскую и окружающих ее дворян-прихвостней, думаешь о современной российской власти. Ей очень подходит образ похотливой, алчной блондинки — какова она, в примеру, в деле Сердюкова. Власть, как Гурмыжская, ходит все время в трауре и говорит о благотворительности, не забывая при этом приторговывать природными ресурсами (лесом). Она умеет обращать себе на пользу бурные эскапады и выставлять перед «обществом» слабости и пороки своих противников. И перед каким обществом! Вот что произносит герой пьесы Островского с говорящей фамилией Милонов (Леонид Зябкин), когда любовник Гурмыжской, мот и начинающий шулер, «входит во власть». «А вот мы жаловались, что для новых учреждений нужны новые люди, а их нет. Вот они!» — говорит в нос женственный Милонов, указывая на гимназиста-недоучку.

Ай да Островский! Ведь не только про первый, но и про второй русский капитализм все ухватил!

Газета «Деловой Петербург» / 14.12.2012 г. / автор: Игорь Шнуренко

Ссылка на статью