«Петербургский театрал» | №4 (38) июнь – июль – август 2022

Олег Куликов: Пьеса, с которой не хочется расставаться 

Премьера в театре Комедианты 

Текст: Владимир Кантор 

27 и 28 мая, а также 13, 24 и 25 июня состоится премьера «Фантазии Фарятьева» Аллы Соколовой в постановке Олега Куликова. Режиссер знаком петербургской публике по спектаклям «Шинель» и «Жизнь впереди» с Сергеем Дрейденом на Литейном, «Белая ночь» в Молодежном театре и «Дом» в Театре эстрады. В последние годы Олег Куликов не так часто выпускает премьеры в родном городе. О новом спектакле, который вот-вот появится в уютном камерном театре на Лиговском проспекте, о легендарной пьесе и свежих впечатлениях мы поговорили с Олегом накануне премьеры.

– В советское время пьеса «Фантазии Фарятьева», что называется, гремела. В наши дни интерес к ней поугас. Почему вы решили обратиться к этой старой истории? 

– Пьеса либо попадает в сердце, либо нет. А что запало, то, чем ты заболел, с этим хочется быть, пробовать, искать, находиться внутри материала. Мне кажется, сегодня тихий человеческий разговор-размышление крайне необходим. Бури, которые творятся в мире, катастрофические масштабы происходящего, – все это рождает потребность простого искреннего разговора. Наше общество находится в зоне турбулентности, оно разделилось, и единственное, что может нас сейчас согреть – тихий человеческий разговор. «Фантазии Фарятьева» – материал настолько человечный, глубокий и интересный, что с ним не хочется расставаться. Такое случается далеко не с каждой пьесой.

– Вы впервые создаете спектакль в театре Комедианты. Отличается ли этот театр от других? 

– Я обнаружил здесь радость и одну простую сложность. Сказать, что это театр камерный, интимный – ничего не сказать. Все происходит очень близко. Я вижу из зала не только, что происходит с актерами, их глаза, но даже то, как двигаются их ресницы! Чтобы ставить на большой сцене, где есть множество технических возможностей: свет, поднимающиеся декорации, движущиеся круги, планшеты, дым-машины и так далее, – нужно обладать вкусом и опытом, и тогда ты можешь на протяжении двух актов бесконечно зрителя удивлять. А когда у тебя ничего этого нет, но есть артисты и замечательный текст, тут начинается настоящий театр и проверка на профессию.

– Расскажите об артистах, занятых в премьере. Исполнительница роли Саши зрителям знакома по роли Марины Цветаевой в спектакле «Марина! Какое счастье!», за нее она была номинирована на «Золотой софит». 

– Да, это Екатерина Культина, очень интересная актриса, на мой взгляд, она – явление. Любу пробует Александра Немчинова, молодая актриса театра Комедианты – это для нее в некотором смысле экзамен. Тетю Фарятьева пробует з. а. России Таисия Попенко. Мать Саши и Любы – Юлия Горшенина. А роль самого Фарятьева репетирует артист Ростислав Воробьев. Это для него первая премьера в крупной роли.

– Фарятьев будет главным? Или главной будет Саша?

– Думаю – Люба. Процесс, который происходит в пьесе с этой школьницей: от вызова обществу, подросткового эгоизма и даже хамства к состраданию и любви, – меняет девочку. Под влиянием образа мыслей и поступков Фарятьева с ней-то и происходит главное. В финале, когда они с Фарятьевым остаются вдвоем, Люба признается: «Вы слышите, я люблю вас так, как никто никого на земле еще не любил».

– Повторяя его же слова из начала пьесы. 

– Да. Она остается с ним. Это не значит, что они будут вместе, поженятся и станут жить счастливо. Но мне кажется, если и случилось чудо в этой истории, то оно случилось с Любой. Поэтому да, Фарятьев – главный герой, Саша – главная героиня, но и Люба. Каждый режиссер, который сталкивается с пьесой «Фантазии Фарятьева», должен ответить на вопрос: кто будет его играть и почему? Натянуть «рубашку» Фарятьева на хорошего артиста невозможно. Когда мы встретились с Ростиславом Воробьевым, на второй-третьей репетиции я утвердился в том, что он может стать замечательным Фарятьевым. Охарактеризовывать его в деталях и красках я не буду. Это увидит публика на премьере.

– Но он останется мечтателем и фантазером? 

– Мечтателем и чудаком, конечно. Есть в русской литературе традиция героев: «Белые ночи» Достоевского и другие. Я бы поставил в этот ряд и Алешу Карамазова. Фарятьев тоже часть этой ниточки русского кода, которую нельзя прерывать и переиначивать. Пьеса «Фантазии Фарятьева» – это не Шекспир, не Брехт, где каждый раз нужны какие-то изменения, где нужно слышать улицу: зачем сегодня ставить «Гамлета»? о чем? кто такой Гамлет сегодня? «Фантазии Фарятьева» не требует таких оценок. Нужно прислушаться к автору, к его материалу и тогда все случится.

– Расскажите, как произошло ваше знакомство с пьесой? 

– Еще в школе я увидел фильм Ильи Авербаха, с Шарко, Нееловой, Дуровой, он мне очень понравился. И хотя многое я, конечно, не понял, но помню смотрел с большим удовольствием от начала до конца. А более подробное знакомство произошло гораздо позднее через Николая Дрейдена, сына Аллы Николаевны. Он собирался ставить «Фантазии Фарятьева» в Табакерке, Олег Павлович Табаков пригласил его. Мы много говорили об этой пьесе с Колей. А уж когда Сергей Симонович Дрейден рассказал мне историю возникновения пьесы, я окончательно увлекся.

– Поделитесь этой историей с нашими читателями? 

– Много лет назад они жили в Киеве. Алла Николаевна получила письмо от родственницы из провинции. И у них завязалась переписка. Женщина эта была одинока, жизнь у нее не сложилась, и Алла Николаевна пыталась ее как-то поддержать. И вот из этой переписки возникла пьеса. Помните, в пьесе фоном все время звучит тема того, как тетя переписывается со своей кузиной, собирается к ним переехать? Кажется, это незначительная деталь, а в ней и есть начало пьесы. Нет ничего случайного.

– Сегодня стало популярным делать современные версии классических текстов. Пьеса Соколовой из другой эпохи. Нужно ли ее актуализировать? 

– «Фантазии Фарятьева» – как раз тот человеческий материал, который, на мой вкус, не требует, новых невероятных решений. Когда я приступил к работе над ней, да, я искал новый подход, новый взгляд, новое решение, режиссерские ходы и новые смыслы. Например, сегодня неплохо было бы поставить спектакль о том, что нельзя требовать любви и любить за чужой счет. Но чем больше мы репетировали и погружались в материал, тем яснее понималось, что это всё от лукавого. Выкручивать текст и смыслы драматурга Аллы Николаевны Соколовой, ее идей, мыслей, первопричин создания пьесы хотелось все меньше, и это желание ушло.

– Что же осталось? 

– Знаете, там есть лозунг, хэштэг. Когда Люба выбегает и кричит: «Нужно написать большими буквами на домах: „Любите друг друга“. Это так ново. – Ей вторит Саша: Не ново, а без этого нельзя жить». Вот это. Возможно, банальное, но крайне нам необходимое. От таких вещей нельзя отказываться и нельзя их стесняться. Часто в театре мы увлечены новыми формами: инсталляциями, перформансами, бродилками, – и это замечательно! Без эксперимента театр – грустное, пыльное занятие. Но все-таки есть содержание, есть то, что называется сутью. Ее ни в коем случае нельзя пропустить в погоне за новыми формами.